0
0
Танцы на краю Земли. Эксперты и участники рассказали, чем вдохновил их международный фестиваль на Ямале
В ЯНАО прошел первый международный фестиваль современного танца
В Салехарде определили обладателя гран-при Первого международного фестиваля современного танца «360». Им стала Екатерина Кольцова, представляющая танцевальный коллектив CLEVER DANCE COMPANY из Перми. За звание лучших боролись коллективы и солисты из разных регионов России, добрались до Ямала и представители Ганы. Как появилась идея фестиваля, каким образом формировали пул экспертов, какие впечатления получили участники и почему танец способен лечить? Об этом говорили в пресс-центре «Север-Пресса».
Содержание
- 00:34 Как появились идея фестиваля и название
- 04:51 Про экспертов, которые оценивали выступления
- 11:10 Про номинации и выбор автора постановки
- 17:51 Очень теплая и дружественная атмосфера
- 26:39 О чем танцует молодежь?
- 30:11 Есть ли при скоростях место для эмоции?
- 34:00 Если надо, вживаются в роль
- 35:40 От чего и как лечат танцы?
- 39:40 Сколько раз в неделю для терапии можно танцевать
- 44:57 Помогают ли танцы людям с ОВЗ?
- 46:54 Про главные ошибки танцоров и коллективов
Как появились идея фестиваля и название
Анна Мараховская, руководитель Первого международного фестиваля современного танца «360»:
00:34 Идея появилась очень спонтанно, резко и недавно. В апреле проходила «Ямальская студенческая весна», и один из экспертов, Саша Шипицин, подошел к Наилю Хайруллину (директору департамента молодежной политики ЯНАО. — Прим. ред.) и предложил провести фестиваль современного танца, поскольку как таковых узконаправленных танцевальных продуктов в молодежной политике нет. Наиль всегда поддерживает наши инициативы. В итоге от идеи до реализации прошло чуть больше полугода. Спасибо департаменту молодежной политики Ямала за колоссальную поддержку.
Я ранее много лет жила и работала в Тюмени, понимала, что в городах с большой транспортной развязкой и инфраструктурой провести фестиваль немножечко проще. Но организовать фестиваль в Салехарде — это колоссально интересный кейс, который хотелось реализовать. К сожалению, многие участники не смогли доехать. К примеру, была заявка из Конго, но претендент просто не успел сделать визу. Обещал участвовать на будущий год, думаю, что с учетом опыта начнет немножко раньше остальных оформлять документы.
Когда мы продумывали фестиваль и писали концепцию, пришла идея круга. Салехард — единственный город, который находится на полярном круге, и мы хотели образовать такой теплый круг танцующих друзей. Ну а дальше появился слоган «Танцы на краю Земли», потому что «Ямал» переводится как край земли.
Для меня, честно, было неожиданностью, что на фестиваль поступило более 40 заявок от коллективов, а это свыше 400 участников. Были заявки из Комсомольска-на-Амуре, Конго, Мексики, из Ганы доехали частично — практически все, кто прошел отбор. Из Мурманска, Перми, Тюмени, Челябинска, Москвы приехали коллективы. Много участников у нас с Ямала, и очень ценно, что приехали ребята из отдаленных сел. К примеру, есть участники из Красноселькупа. Несмотря на сложную логистику, они добрались, показали, как танцуют, прошли мастер-классы, познакомились с другими участниками.
Про экспертов, которые оценивали выступления
Анна Мараховская, руководитель Первого международного фестиваля современного танца «360»:
04:51 Я как человек танцующий, к сожалению, никогда не практиковала современную хореографию, но позвала команду, неоднократно делавшую такие фестивали. Мы пригласили экспертов, которых хотели бы видеть на фестивале, и было безумно приятно, что не получили отказов, не уговаривали никого — все сразу согласились.
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
Я очень люблю Ямал. У меня муж из ЯНАО. Приехали сейчас сюда всей семьей. Я благодарю Анну и ее команду за теплый прием, за то, что стало возможно взять с собой сына, которому нет и двух лет. Еще в 2017 году, когда я была здесь впервые, от людей, от царящей здесь атмосферы сложилось впечатление, что со мной происходят какие-то магические вещи. Есть ощущение, что у меня в роду были либо карелы, либо шаманы с Ямала. И у меня есть ученицы, которые, узнав, что я на Ямале, написали, что у них бабушки и прабабушки отсюда. Они у них научились определенным важным вещам. И это достаточно известные сейчас танцовщицы!
Для меня огромная ценность — быть здесь в жюри. Вижу, как выступают коллективы и как само пространство поддерживает их, такое далеко не на всех площадках происходит. Здесь, несмотря на холод и на более сложную логистику, люди открытые, теплые, добрые, сияющие. И самое главное качество, которое присуще коренным жителям, — это чистота помыслов, здесь она в сохранности, и это очень отражается на их творчестве. Как только поступило предложение, я, конечно, согласилась. Это первый город после моего декрета.
Борис Шипулин, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
Мы буквально перед встречей с вами с Лизой обсуждали, что сейчас уже не на все соглашаешься, не на все конкурсы, куда тебя приглашают, потому что не всегда можешь поехать и занят у себя. Я никогда не был на Ямале, но у меня в близком окружении есть танцоры, хореографы, которые здесь жили, учились, с ними прекрасно общаюсь.
Меня, наверное, подкупил сам подход к организации фестиваля. Когда общался с одним из руководителей мероприятия, она прямо взахлеб мне рассказывала идею, всю концепцию. Потом я зашел на сайт, посмотрел, как все классно, в фирменном стиле. Видно, что люди, которые делают фестиваль, — с тонким вкусом, очень вкладываются, заморачиваются прямо до деталей. А я такое люблю, потому что по такому же принципу живу, заморачиваюсь по каждой мелочи, чтобы все было идеально. Все это очень сильно подкупило. Потом я узнал, кто еще будет среди экспертов, и понял, что компания собирается очень весомая, серьезная, и, конечно, с удовольствием согласился. Решил, что должен быть здесь, должен помочь.
Про номинации и выбор автора постановки
Анна Мараховская, руководитель Первого международного фестиваля современного танца «360»:
11:10 Когда мы выстраивали график выступлений, поняли, что у нас примерно одинаковое количество участников во всех номинациях — «Соло», «Малые формы», «Большие формы». Но суть нашего конкурса в том, что каждый коллектив обязательно должен был заявиться в «Большой форме», а участники большого состава могли поучаствовать и в «Малых формах», и в «Соло». Поэтому практически все подали заявки в каждой номинации. И хочу отметить, что после конкурсного просмотра у нас была обратная связь, каждый эксперт точечно проработал со всеми желающими, договаривал с каждым до последнего.
Еще одна особенность концепции в том, что коллектив, завоевавший гран-при, получает в качестве приза театральную танцевальную постановку, то есть полноценный классный продукт, который можно будет представить на разных площадках. Кстати, никто из экспертов тоже не был в курсе, кому выпадет эта миссия. Мы сделали видеоряд, в котором быстро-быстро меняются фотографии, и после того, как нажимается «стоп», становится ясно, кто это будет.
Очень теплая и дружественная атмосфера
Екатерина Михейкина, участница фестиваля, коллектив Family Jazz, Мурманск:
17:51 Эта поездка получилась спонтанной для нашей команды. Как-то раз мы ехали в Ярославль на фестиваль, и наш педагог предложил отправиться еще и в Салехард. Для нас тогда это был какой-то неизвестный город. Мы знали про его существование, но не представляли, где это, что это, сколько туда добираться. Мы решили подать заявку, попробовать и посмотреть, что получится. На самом деле, мы больше ездим на чемпионаты, а тут подумали, что, может, пора и на фестиваль.
Здесь очень дружественная атмосфера, не было такого ощущения, что мы выходим соперничать, что есть спорт, борьба. Было очень тепло выходить на сцену.
Антон Трайнаускас, участник фестиваля, коллектив «Диверданс», Салехард:
Для меня как представителя ансамбля из Салехарда безумно ценно, что фестиваль такого масштаба проходит именно у нас на родине. До этого мы с таким не сталкивались, у нас подобных мероприятий не проводилось. Я более чем уверен, что для дальнейшего развития хореографии на Ямале это большой шаг, а для самих коллективов — глоток свежего воздуха. Ни для кого не секрет, что коллективу самостоятельно очень сложно привести именитого хореографа, за которым ты часто наблюдаешь в социальных сетях. И я рад, что формат «360» как раз помогает всецело решить эту проблему. Ты можешь освоить базу в колледжах, в высших учебных заведениях, но непосредственно научиться современному танцу, нарастить эту базу, получить еще больше опыта можно только на мастер-классах. Очень ценно, когда есть возможность побывать на встречах с большим количеством хореографов, каждый из которых развивается в своей стезе.
Сама площадка «360» располагает всеми возможностями для того, чтобы ты смог рассказать свою историю без каких-либо отягощающих моментов. Это всегда большой страх — выступать на сцене, которую ты еще не пробовал. Мы с ансамблем хоть и местные, но на этой сцене не выступали, ее специально нарастили для этого конкурса. Все были в общих условиях, ни у кого никаких привилегий в этом плане.
Очень понравилась поддержка зрителей. Мы ездили раньше на другие конкурсы, и бывало, что выступали перед пустым залом, потому что люди приходили только за своего ребенка поболеть. А здесь каждый поддерживает друг друга, ребята подбегают за кулисами, пожимают руки, говорят, что все получится. Я рад, что соревновательный характер отошел на второй план и у нас получилось создать такую синергию из разных городов, ансамблей. У нас получилось сделать обмен опытом, рассказать о том, кто и как чувствует современный танец. Важно, что фестиваль начинает приобретать ежегодный характер, а значит это будет большим бустом для дальнейшего развития следующих ребят как личностей и как танцовщиков.
О чем танцует молодежь?
Антон Трайнаускас, участник фестиваля, коллектив «Диверданс», Салехард:
26:39 Современный танец — это в первую очередь отражение проблем нашего времени. Мы всегда рассказываем о том, что нас волнует, что нам бывает интересно. Я не могу сказать, что есть какие-то основные темы, для которых есть те или иные движения. Мне очень нравится принцип объяснения, например, нашей эволюции, нашего рождения, того, какими мы можем быть. В основном соло — это всегда мои личные переживания, то, что я хочу рассказать через себя. Если выстроить структуру, то есть бытовые темы, которые вынесены на сцену и преобразованы в искусство, в красоту. Есть темы личные и всеобъемлющие, затрагивающие все человечество.
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
Танец — про контакт, про отношения с собой, миром, музыкой, жизнью, обществом, временем, в котором мы живем. Современный танец, он вообще про здесь и сейчас. Даже если мы опираемся на техники мастеров прошлого, все равно будем говорить про детали сегодняшнего дня. Что касается лексики, то есть самих движений, — все как и было, но при этом все ускоряется, и молодежь сейчас с этими скоростями в очень хорошем контакте. Слава Богу, в жюри сидят тоже достаточно молодые эксперты, которые идут в ногу со временем. Это очень важно — чувствовать время, в которое ты живешь. Современный танец — лучшее, что может это передать.
Есть ли при скоростях место для эмоции?
Борис Шипулин, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
30:11 Еще 5−7 лет назад, если ты хорошо танцевал и прыгал, поднимал ногу, уже мог выиграть любой конкурс. Этого было достаточно. Сейчас все танцуют хорошо, эпоха конкурса хореографов начинается. И, отвечая на вопрос, что же важно — скорость, ноги или эмоции, скажу, что для меня важно вообще все. Я очень много конкурсов оценивал, и самое бессмысленное, когда ты сидишь, судишь, выходишь вечером, а у тебя ни одной заметки, ты ни разу ничего не почувствовал. Для меня очень важно почувствовать, поймать себя на мысли, как же классно сделано и смогу ли так. Я могу учить на мастер-классах, рассказывать, как работаю, что-то показывать, но мне необходимо тоже чему-то научиться, посмотреть, что делает новое поколение: у них голова свежее, свободнее мысль. Ты работаешь с разными проектами, но все равно с материалом, который у тебя сформирован за несколько лет, и очень важно впитывать то, что делают молодые.
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
Еще музыка очень сильно поменялась — электронщина всякая разная. Сейчас она во многих случаях пишется самими участниками, многомерность танцовщика набирает оборот. Контент может идти и под рок, и под техно, и эмбиент, псайбиент, какие-то новые стили, названия которых я уже не знаю, хотя в какой-то момент я была новым поколением. Сейчас это очень быстро меняется.
Если надо, вживаются в роль
Екатерина Михейкина, участница фестиваля, коллектив Family Jazz, Мурманск:
34:00 В основном мы танцуем про какие-то более тяжелые, наверное, эмоции, про какие-то размышления человека об обществе, о людях, о том, что вообще происходит в мире. Если мы берем современный танец — я танцую про любовь, про какие-то размышления. Если же это уличный стиль — там больше что-то веселое. Когда мой педагог Сергей Ромазанович [Аникиев] говорит мне о том, кто я в номере и кем должна быть, стараюсь обязательно прописать себе роль, во что одета, чем занимаюсь, и после этого вжиться в нее, полностью надеть на себя.
От чего и как лечат танцы?
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
35:40 Я на мастер-классах как раз говорила о том, что мы чуть-чуть ушли от истока, упали в технократическую историю. А исток нам дает то, что между движениями, то, что танец изначально был средством коммуникации, связи с чем-то иным. Возьмите тот же шаманизм, ритуальные танцы — это про огромную силу, в которой заложено большое количество архетипов.
Терапевтический эффект танца заметили многие, не только ученые, но и представители гуманитарных профессий — философы, писатели. Сейчас большое количество людей, особенно после проекта «Танцы на ТНТ», приходят просто так, их тянет. Почему? Потому что танец — это всегда эмоции.
Когда мы идем в хореографический класс или к какому-то педагогу, чтобы потом выйти и использовать танец в сценической форме — это одно. Это больше про «быстрее, выше, сильнее», там важна техника. А если мы приходим в танец за эмоциями, за тем, чтобы познакомиться, пообщаться с собой, с партнером, с педагогом, то он как хобби имеет терапевтический эффект, потому что я могу выразить в нем себя.
Феномен танца в том, что он может соединить две полярности, просто на досуге попробуйте подвигаться одновременно с двумя противоположными эмоциями или чувствами. Такая грань немножко безумия, но в этом нет ничего плохого. Мы без ума в этот момент — не ограничиваем себя стандартными, привычными формами. Происходит уникальный исцеляющий эффект, когда мы проживаем себя разную в танце. Для творческих, для эмоциональных, для чувствительных людей танцевально-двигательная терапия очень подходит, чтобы себя выразить, идентифицировать, соединиться со своим ядром личности. По большому счету танцевально-двигательная терапия соединяет психологию и танец. Мы как члены жюри получаем этот терапевтический эффект, потому что мы проживаем все то, что проживает танцовщик на сцене. Вот почему танцы полезны.
Сколько раз в неделю для терапии можно танцевать
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
39:40 Лучше раз в две недельки. Если, допустим, только-только начинаете и пробуете, можно взять несколько занятий подряд или раз в неделю, поинтенсивнее, а потом все реже, реже, реже. Я дописываю авторскую методику «Свободная пластика», и, по моему мнению, идеальная практика по свободной пластике проходит молча, в уединении, это близость с собой.
Казалось бы, всего лишь танец, но он не изучен, у нас еще даже приборчиков нет, с которыми можно двигаться, чтобы посмотреть, что происходит с мозгом, когда мы танцуем латиноамериканские танцы, а что происходит, когда классическая музыка звучит и мы делаем па, которое открывает руку и сердце. Когда приходят женщины на бачату, занимаются 15 минут и вдруг начинают течь слезы, что произошло? У всех разное, долго приводить примеры, но это факт. Я обучаю педагогов, которые сталкиваются все чаще и чаще с этими моментами.
Помогают ли танцы людям с ОВЗ?
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
44:57 Танцы нужны, это здорово, но не всем. Все-таки должен быть в сохранности интеллект, и лучше всего танец подходит людям с таким диагнозом, как ДЦП. Если берем аутизм, то сам преподаватель должен быть очень устойчивым и владеть еще, помимо танцевальной техники, какими-то массажными методами, телесно ориентированным подходом. Колясочники, глухонемые люди потрясающе двигаются. У них компенсаторная пластика, чувствительность к миру развиты. Танцевально-двигательная терапия, по сути, для всех, но нужно понимание, нужно включение.
Про главные ошибки танцоров и коллективов
Елизавета Дружинина, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
46:54 Главная ошибка — нечестность с собой, когда звучит вопрос: «А как вам?» Если ты честен, у тебя не будет этого вопроса, у тебя будет желание сотворчества: помните, у меня в номере было вот так, а вот посмотрите здесь… Диалог строится по-другому, участник приходит разделить свою постановку, а не узнать мнение, потому что любое мнение — вкусовщина абсолютная.
Борис Шипулин, эксперт Первого международного фестиваля современного танца «360»:
На мой взгляд, это «презентейшн», очень сильное желание показать себя. Возможно, нарциссизм — все танцовщики, правда, к нему склонны. Это абсолютно нормально, когда ты танцуешь или выступаешь на сцене, но не когда истинное желание — показать себя. Когда ты с танцором пересекаешься взглядом, думаешь: «Зачем ты на меня посмотрел? Ты танцуй, пожалуйста, у тебя же там все хорошо в номере». Происходит полное выпадание из образа, потому что есть желание не рассказать свою историю, а оцениться. Замороченность на результате, на оценке — это сразу же минус.
Ранее «Север-Пресс» сообщал, что на фестивале «Пластилин» в Надыме участников обучат профи хип-хопа и танцев.
Самые важные новости — в нашем telegram-канале «Север-Пресс».
0
0
Теги: